МАРТИНА НАВРАТИЛОВА
Мартина Навратилова родилась 18 октября 1956 года в небольшом поселке Крконоши, расположенном в горах Крконос, больше известных как Высокие Татры, на границе с Польшей, где ее мама Яна работала инструктором на горной базе. Так что, Мартина в четырехлетнем возрасте встала на горные лыжи, теннис пришел позже…
Между прочим, теннис был традиционным видом спорта в семье, поскольку еще бабушка, Агнес Шеманска, до Второй мировой войны была одной из пяти сильнейших теннисисток Чехословакии. Она же подарила четырехлетней Мартине подарила свою ракетку. Мать Мартины также в свободное время занималась любительским теннисом.
После развода родителей Мартина была отправлена к бабушке в деревню Ржевнице, где начала ходить в теннисную секцию, которой руководил Мирослав Навратил. Тренер познакомился с ее матерью, а в 1962 году они стали мужем и женой, еще через год родилась единственная сестра Мартины, Яна.
Навратил дал Мартине свою фамилию, научил играть в теннис, отдавая ей все свободное время, а главное - сумел развить силу воли и честолюбие. "Через 15 лет ты станешь первой в Уимблдоне", - внушал тренер-отчим своей пятилетней воспитаннице. "Я не лгал Мартине и не преувеличивал ее способности. Задатки чемпионки были видны у нее с ранних лет".
В восьмилетнем возрасте Мартина впервые приняла участие в официальном турнире для детей до 12 лет и выиграла его. Потом пришли следующие победы пражского и чешского масштабов. Описывают, как на состязания приезжал "дуэт Навратиловых": отчим за рулем старенького мотоцикла и прилепившаяся к нему сзади и обвешанная ракетками Мартинка - худющая и угловатая, своим мальчишеским видом пугавшая порой других девчонок при появлении в раздевалке.
Однако после побед в юношеском разряде понадобился опытный, профессиональный тренер. И юная Мартина поневоле стала рабой транспорта и остается ею до сих пор, правда, поначалу она успешно обходилась без авиации. Но минимум два часа в день на дорогу уходило: двадцать пять километров электричкой до вокзала в Праге, затем трамваем и еще пешком. Пока ее сверстницы осваивали танцплощадки, ходили в походы и на первые свидания, коротко стриженная и по-мальчишечьи одевавшаяся Мартина, полистав по дороге учебники, долгие часы сновала по корту, осваивала технику ударов и психологию поединков. А вернувшись домой, в деревню, садилась на велосипед или вставала на лыжи, но чаще всего - бегала по окрестным холмам, нередко с рюкзаком, наполненным камнями. Отсюда ее выносливость, резкость удара, ладная мускулистая фигура.
После перехода Навратиловой в "Спарту" ее приметил и взял к себе в игровую пару Ян Кодеш, к тому времени уже двукратный победитель French Open. Вскоре главной конкуренткой Мартины стала ее одноклубница и сестра Кодеша Власта Вопичкова, в течение целого десятилетия считавшаяся первой ракеткой Чехословакии. Мартине было 15 лет, когда они впервые встретились в финале республиканского первенства. Две победные партии - 7:5 и 6:2 - вывели юную Навратилову в лидеры чехословацкого тенниса и открыли дорогу на главные международные турниры, прежде всего - в Уимблдоне.
Но, будучи “номер один” в национальном рейтинге, Мартина перешла в профессионалы только в 1973 году. Той же осенью она впервые посетила США
Итак, в 1973 году Мартина стала профессиональной теннисисткой, а в 1974 году выиграла Открытое первенство США, за что получила чек на 50 тысяч долларов. Спортивные чиновники в Праге отобрали эти деньги, оставив Навратиловой 200 долларов. Позднее ей в Праге объявят: двадцатипроцентный оброк сдаешь государству, все остальное - твое. Оставалось у Мартины совсем немало. Но честно заработанных и отбираемых 20 процентов тоже было жалко. Видимо, тогда у Мартины впервые зародилась мысль сбежать из Чехословакии. Однако все-таки не это будет главным побудительным мотивом, когда она решит не возвращаться на Родину. Кроме того, в 1968 году в Чехословакию ввели советские танки для подавления “беспорядков”, что также навсегда запомнилось юной Мартине.
Бесконечная индивидуальная свобода во всем и всегда - вот чем влекла ее жизнь на Западе.
Решение об эмиграции она приняла не спонтанно, в одночасье, а после многомесячных раздумий, посоветовавшись с отчимом. Он благословил Мартину на этот поступок, однако мать они решили держать до конца в неведении.
К тому времени Навратилова уже не однажды сумела устроить переполох на крупных турнирах, однако дальше финала French Open она пока не добиралась. В Париже она проиграла первой ракетке Крис Эверт, своей будущей подруге, партнерше в парном разряде и многолетней главной сопернице в одиночных состязаниях. Помимо хладнокровия, Мартине явно недоставало в ту пору техники и тактического мастерства, она чаще всего "выезжала" на врожденном таланте и инстинкте. Чтобы продираться на самую вершину мирового тенниса, необходимо было многое менять - и тренеров, и систему подготовки, и образ жизни в целом. Ведь невозможно было все время зависеть от настроения чиновников из чехословацкого теннисного комитета или контролирующих их, в свою очередь, инструкторов ЦК компартии и соглядатаев из спецслужб: пустят они на очередной турнир за "железным занавесом" или по каким-то причинам объявят "невыездной".
В тот год в финал уимблдонского чемпионата пробилась другая пражанка - Вера Сукова, когда-то юная и не слишком успешная соперница бабушки Мартины. Спустя много лет младшая дочь Веры - Хелена станет твердым орешком для стареющей "звезды" Навратиловой, становясь ей поперек дороги на самых престижных турнирах. А сама Вера Сукова как руководитель женской сборной ЧССР переживет немало горьких минут, будучи обвиненной властями в пособничестве Мартине при ее побеге на Запад.
В пятницу 5 сентября 1975 года многих уже отправляющихся спать американцев задержали у телевизоров два экстренных сообщения. Сначала объявили, что президент США Джеральд Форд чудом избежал вооруженного покушения. Затем сообщили, что талантливая 18-летняя теннисистка из коммунистической Чехословакии Мартина Навратилова обратилась в иммиграционное управление на Манхэттене с просьбой о получении разрешения на временное проживание, что соответствовало просьбе о политическом убежище.
Навратилова на встрече с журналистами, отбиваясь от назойливых вопросов, она вновь и вновь повторяла, что деньги отнюдь не играли главную роль в ее решении. Также отрицательно она отвечала и на вопросы о возможном наличии у нее на Западе близких друзей или приятельниц.
На родителях не отразилось ее бегство, а вот бывших конкуренток по национальной команде – вознесли.
Однако сама Мартина довольно тяжело переносила перемены, тосковала по родителям по родным местам, хотя отнюдь не рвалась домой. Предоставленная сама себе, долго не могла сориентироваться в чужом образе жизни, никак не могла отладить методику тренировок. Нередко срывалась морально и физически.
Именно в этот период судьба свела ее с Сандрой Джейн Хейни, которая входила в пятерку лучших гольфисток мира. Они встретились на телепередаче, потом вместе поужинали, разговорились. Гораздо более взрослая Хейни поняла состояние 20-летней полудевочки-полуженщины, одинокой, мечтающей о заоблачных высотах, но не знающей, как туда добраться. И чемпионка-гольфистка взяла Навратилову под свое заботливое крыло.
Сандра мало что понимала в теннисе, но в общих спортивных законах ориентировалась достаточно хорошо. Сама она в ту пору порядком устала от гольфа, хотела сделать себе пару операций, поэтому стала тренироваться вместе с Мартиной и вскоре фактически полностью посвятила себя новой подруге. Навратилова купила небольшой трехкомнатный дом в Далласе, где обе спортсменки и поселились. Для пуританской Америки они оставались просто хорошими подругами. На самом деле обеих связывало гораздо более сильное чувство.
Первый опыт интимных отношений с женщиной Мартина приобрела за три месяца до эмиграции. Как потом нехотя признавалась она сама и как рассказывали некоторые из ее чешских и американских подруг, этому предшествовала неудачная попытка сблизиться с неким юношей. "Но я всегда чувствовала, что мне больше нравятся женщины. С детства мне хотелось находиться рядом с ними, хотя я и не ощущала в этом какой-то сексуальный подтекст, пока в 18 лет это не случилось в первый раз. А на другое утро я сама себе сказала, что останусь такой до конца своей жизни. Да, сама жизнь после этого сразу стала значительно тяжелее, но, главное - всегда оставаться самой собой, не притворяться. И больше я уже никогда ничего не передумывала для себя на сей счет", - признавалась Навратилова спустя несколько лет после начала практически открытой совместной жизни с другой женщиной. А на все дерзкие вопросы журналистов и особенно журналисток она предпочитала отвечать столь же дерзко: "С тем, что я гомосексуальна, у меня нет никаких проблем. У вас они, может быть, и есть, но у меня - нет!"
Роман этот получил огласку и произвел эффект взорвавшейся бомбы.
Мартина быстро сбросила набравшиеся к тому времени лишние 14 килограммов, стала разбираться в еде, выровняла спортивный режим, часто участвовала в турнирах, завоевывая призовые места.
На недоуменные вопросы некоторых знакомых о том, чему ее может научить гольфистка, ни капельки не разбирающаяся в теннисе, Навратилова отвечала коротко, но емко: "Сандра учит меня не играть, а выигрывать. Именно это мне сейчас и нужно".
В сезоне 1978 года по просьбе Хейни к обучению Мартины присоединилась прекратившая выступать из-за травмы Билли Джин Кинг, одна из самых ярких "звезд" в истории тенниса. Обе старшие подруги учили Навратилову терпеливости, хладнокровию, даже своего рода цинизму на корте во время игры. "Укрощение строптивой" давало свои плоды. Мартина все реже разбивала с досады ракетки, ругалась с судьями и расстраивалась после пустяшного игрового происшествия. Росло и ее мастерство.
Впрочем, любовь длилась недолго, и спустя два года Навратилова бросила свою избранницу ради писательницы Риты Браун. Два года они жили вместе в шикарном особняке в Вирджинии. Порвав с Браун, Мартина влюбилась в юную баскетболистку Нэнси Либерман, и та ответила взаимностью.
Если в 1976 году Навратилова выиграла лишь один турнир средней величины, то год спустя таких побед на ее счету было уже шесть.
Следующий, 1978 год начался не слишком удачно, однако после присоединения к "команде Мартины" опытной Кинг победы пошли одна за другой, и к Уимблдону она пришла в прекрасной форме и самом боевом настроении. В финале она встретилась с первой ракеткой мира Крис Эверт. Проиграв первый сет, Навратилова уже не упустила инициативы в двух последующих и победила. А через четыре дня - свежий список WTA, где фамилия Мартины - на первом месте. Год спустя состав финалисток турнира остался прежним.
